Часть III. Стабильность uber alles

Продолжение. Часть I читайте здесь, часть II читайте здесь

Итак, мы уже усвоили, что в предыдущие десятилетние циклы с 1917 по 1927 и с 1927 по 1937 годы в России можно наблюдать два периода: «революционный» и «постреволюционный» (консервативный). Примерно то же самое мы можем наблюдать и в десятилетних циклах с 1992 по 2002 и с 2002 по 2012 годы.

Кратко остановимся на том, что было достигнуто в СССР в период с 1927 по 1937 год. Как отмечалось выше, новая экономическая политика (НЭП) начала свертываться уже в 1927 году, но по инерции продолжалась вплоть до 1930-го. Кто из нас не помнит, что своеобразный НЭП мы пережили и в начале 90-х годов, когда казалось, что предпринимательство, малый бизнес только и способны вывести Россию из тупика? Общеизвестно, что своего пика «второй НЭП» достиг к моменту дефолта 1998 года. После этого малый бизнес в России приказал долго жить. Точно так же, как и после 1930-го такой же бизнес прекратил свое существование в СССР.

Десятилетие с 1927 по 1937 год можно смело назвать десятилетием коренного перелома. Это был жестокий перелом. Такого количества жертв Россия не приносила, наверное, со времен петровской «индустриализации» конца XVII-начала XVIII века. Ценой крови, ценой жертв в стране был реформирован аграрный сектор экономики. Если быть точным, то произошло новое закрепощение крестьян, но теперь на индустриальной основе, с использованием машинной техники. Была совершена индустриальная революция, созданы новые отрасли промышленности. К 1937 году СССР превратился в мощную индустриальную державу.

С 1927-го все большую роль в развитии страны начинает играть государство. Отменяются все ранее принятые законы, которые были призваны либерализировать экономические отношения при НЭПе. Жесткая система государственного директивного планирования на десятилетия установилась в стране. Большой террор стабилизировал и политическую ситуацию. Принятая в 1936 году знаменитая сталинская Конституция констатировала возникновение на 1/6 части суши социалистического государства, власть в котором принадлежит народу. Она также констатировала возникновение двух блоков в сфере собственности — блок государственной и блок колхозно-кооперативной, а в сфере политической — блоки коммунистов и беспартийных. Оставалась, правда, и личная собственность, но она не играла основополагающей роли.

После большого террора власть озаботилась лишь двумя основными вопросами. Во-первых, созданием на территории страны стабильной ситуации, а во-вторых, подготовкой к войне.

В целом к концу 30-х годов ситуация в СССР выглядела следующим образом. Контрреволюция во всех ее проявлениях была подавлена окончательно и бесповоротно. В стране не было оппозиции. Сложилась однопартийная система. Советский двухпалатный (Совет Союза и Совет Национальностей) парламент стал институтом, где не было места для дискуссий. Центр власти сместился даже не в Политбюро ВКП (б), а к вождю — товарищу Сталину. Тем не менее в стране, как это ни парадоксально звучит, была установлена система народовластия. Все формальные процедуры снизу доверху осуществлялись по воле народа. Любой закон мог вступить в силу только после утверждения его Президиумом Верховного Совета СССР, а если требовалось, то и Съездом народных депутатов СССР. Формально ни вождь, ни партия, ни Политбюро, ни Совнарком законодательных актов самостоятельно принимать не могли. С точки зрения легитимности в СССР все было соблюдено как на самом высшем уровне (Верховный Совет), так и на низовых уровнях (местные Советы).

Высшей целью советского государства стала забота о человеке. Ради этого, в том числе, принимались и чудовищные законы «о трех колосках», о «трудовой дисциплине» и т. д.

Чудовищными выглядели обвинения различных шпионов, диверсантов и убийц в той части, которая касалась контрреволюционной деятельности и антисоветской агитации! За эти преступления в лучшем случае давали десять лет без права переписки, а в худшем — приговаривали к высшей мере — расстрелу. Чудовищными они выглядели в первую очередь в глазах тех, кто попал под жернова большого террора.

Советское общество в конце 30-х годов XX века было так отформатировано, что не было такой внутренней силы, которая могла бы всколыхнуть массы, поднять их на борьбу со сталинским режимом. После коллективизации, когда миллионы ссылаемых, гонимых, замученных голодом и холодом крестьян не оказали сколько-нибудь заметного сопротивления властям, исчезли движущие силы сопротивления. Если в стране могли дать десять лет за анекдот, то это говорит не о том, что власть боялась анекдотов. Это говорит о том, что система была такой, что даже невинный анекдот, рассказанный в кругу близких друзей, не оставался незамеченным.

Обвинения против тех, кто попал под каток большого террора, были порой самыми фантастическими. Это лишний раз подчеркивает всю абсурдность реального восстания, реального пробуждения масс. Грубо говоря, системе даже не было нужды устрашать граждан. Стране нужна была рабочая сила для освоения бескрайних просторов Сибири, Дальнего Востока, советского Заполярья. Заманить туда рабочую силу можно было лишь длинным рублем. Но, поскольку в стране на это не было такого большого количества длинных рублей, система террора стала своеобразной службой вербовки рабской силы.
Что же получили за эти годы массы? Они получили стабильность. К 1940 году СССР восстановился в границах Российской империи. Голод, болезни, эпидемии, нищета, безграмотность ушли и продолжали уходить в прошлое. Законопослушный гражданин СССР жил в самой богатой, самой демократической стране мира. Он имел работу и стабильную зарплату. К его услугам было бесплатное здравоохранение и образование. Он имел не формальное, а реальное право на отдых. На страже мира и безопасности страны стояла самая мощная Красная армия. Агрессор, который осмелился покуситься на священные рубежи Советской Родины, получил отпор на озере Хасан и на реке Халхин-Гол, непонятливые финны быстро запросили мира, а братья наши в Западной Украине, Белоруссии, Бессарабии изъявили жгучее желание присоединиться к семье советских народов. Их примеру последовали гордые прибалты.

Постепенно проявлялись контуры человека нового общества. В песне пели: «Здравствуй, страна героев, страна мечтателей, страна ученых!» Были же и подвиги — Стаханов, Ипатов, сестры Виноградовы, Чкалов, Челюскин и другие.

Конечно, не все еще было так хорошо, как хотелось. Был и дефицит, и с жильем проблемы, и с ширпотребом, кое-где и с продуктами. Но последний, предвоенный XVIII съезд ВКП (б) наметил грандиозные планы, которые, к сожалению, были прерваны войной. Кстати, на этом съезде Сталин пришел к выводу о необходимости сохранения государства и при коммунизме в том случае, если не будет ликвидировано капиталистическое окружение. А Молотов отметил, что СССР вступил в третьем пятилетии в новую полосу развития, в полосу завершения строи¬тельства бесклассового социалистического общества и постепенного перехода от социализма к коммунизму.