Статьи
Французы в Саратове. Литературное творчество наполеоновских солдат и комментарии саратовских историков.
К 200-летию Отечественной войны 1812 года Саратовским государственным университетом в издательском центре «Наука» тиражом в 130 экземпляров выпущена объемная 196-и страничная книга «Саратовская губерния глазами пленных великой армии».
Наиболее примечательны в книге мемуары участника наполеоновского похода в Россию графа Карла Антона Вильгельма фон Веделя (1790 – 1853). Мемуары сего немецкого графа были бы интересными, если бы далее не было в нынешней краеведческой новинке столько такого, что хоть мелодрамы сочиняй.
А так, пишет себе Ведель о Саратове так: «Правый берег Волги у Саратова довольно высок и постепенно сглаживается вверх по течению реки. В самой высокой точке местности расположен дворец губернатора». Тут дается комментарий: «Это был каменный двухэтажный дом с флигелем, множественными службами и садом, с 1920 года в нем находилась первая мужская гимназия» (ныне административное здание по ул. Некрасова, 17).
Далее автор продолжает: «Город выстроен на плоском, отлогом склоне. Теперь он, наверное, значительно вырос; тогда дома стояли порознь и были очень рассеяны, лишь в самой старой части города они располагались плотнее, но и здесь застройка была не очень регулярной». И так далее вплоть до описания грунта. «Волга несет свои воды в величественном спокойствии у подножья города и бороздится великим множеством судов и плотов, оснащенных пушками. Дело в том, что степи между Саратовом и Астраханью населены разбойничьими кочевыми племенами». Действительно, комментирует один из авторов книги Тотфалушин, тогда в Заволжье кочевали киргиз-кайсаки, которых потом стали называть казахами.
Далее Ведель продолжает делиться впечатлениями: «Во время жаркого лета созревают дыни, арбузы, которые русские очень любят, и огурцы, которыми они весело хрустят прямо на улице…». А еще Ведель привел анекдотическую историю с похороненными блинчиками. В саратовском немецком трактире, куда он зашел с несколькими вестфальдскими офицерами и спросил блинчиков, трактирщица встретила наполеоновцев так: «…Желая показаться остроумной, она ответила: «Он вчера был похоронен!». Тотфалушин комментирует: «Мрачноватая игра слов. Фамилия покойного учителя Пфаннкухе в буквальном переводе с немецкого языка – блин, блинчик, оладья». «Хозяйка имела в виду домашнего учителя Крюденера, который пользовался в Саратове всеобщей любовью как проповедник при лютеранской общине.
В следующем абзаце мемуаров пленный граф рисует саратовчанок курьезно: «Сначала я и Бюло были поселены у одного русского портного, где я платил за питание при столе хозяина два рубля в неделю. Однако хозяйство в доме велось из рук вон плохо, беспорядочно. Однажды, когда хозяин отсутствовал, и Бюло тоже не было дома, хозяйка с несколькими женщинами, которые отмечали день ее рождения и выпили при этом слишком много водки, шумно ворвались в мою комнату и потребовали от меня назвать самую красивую из них. Они также просили меня рассказать обо всех своих странствиях. В это время я представил себе ужасную картину – мне виделся преследующий меня портной со своими подмастерьями, подобными кровожадным псам, рвавшим на части Актеона, я увидел свои окровавленные, растерзанные члены – и, закрыв глаза, стремглав выбежал вон под громкий хохот женщин, как целомудренный Иосиф от жены Потифара».
Мемуары вестфальдца Рюппеля – вот что стоило издать отдельной книжкой! Но и в этом сборнике, где среди скучной мемуаристики нет-нет да мелькнет живинка, этот текст – особенный. Называется он длинно, в духе того времени: «Военнопленный в сердце России. 1812 – 1814 гг.: Воспоминания гусарского лейтенанта Вестфальдской Королевской армии Эдуарда Рюппеля, обработанные и изданные Фридрихом Клеменсом Эбрардом».
Из мемуаров извлечена глава десятая: «Прощание с семьей Племянниковых. В доме вдовы коллежского советника фон Мейера в Саратове». Пересказывать невозможно – от текста просто дух захватывает! И это – не стилизация, но сама подлинность, сама жизнь! И цитировать – неблагодарный труд. Так что – лучше найдите один из ста тридцати экземпляров этой книги и прочтите все строки Рюппеля. Хотя, не удержусь: «Фрау фон Мейер сказала при этом господину Отто: «Мои девочки быстро подружатся с Дорис, точно так же, как и Федор Васильевич, к которому я отношусь, как к собственному сыну». Я же подумал, с трудом переводя дыхание: «Каково теперь будет мне под одной крышей с двумя столь очаровательными девушками!» Если прежде мое сердце волновали подобные незабудкам глаза Марии фон Мейер, то теперь рядом с ними появились черные жгучие очи, обладавшей роскошной фигурой, Дорис. Ее мать была полькой и наделила дочь всеми достоинствами своей нации».
Так что – прочтите сами, что сотворил с судьбой вестфальдца один девичий поцелуй!
В книге приведены восхищения наполеоновских офицеров дешевизной саратовской черной икры, их радость от изобилия продуктов и радушия саратовцев. А вот бывший солдат Де ван Додеваард написал так: «Российская империя такая большая, что наша страна могла быть всего-навсего ее провинцией средненьких размеров».
Достойная книга, поучительная. Хотелось бы, чтобы ее оценил поэт и руководитель организации «Альянс-Франсез» в Саратове Жан-Мари Пьери. А то я недавно в гипермаркете «Аврора» - в «Новом книжном» видел, как он купил «Домострой». Русские разбили великую армию Наполеона. Тексты, составившие книгу – это тексты битых, побежденных в войне. По прочтении от сердца произнеслось: «Слава России!»
