Саратовская государственная консерватория им. Л.А. Собинова, готовящая специалистов практически самого «мирного» - музыкального - образования, казалось бы, должна быть одним из самых спокойных вузов Саратова. Однако проблемы, и даже скандалы, не обходят стороной и ее.

Самый громкий разразился несколько месяцев назад, когда поползли слухи, что нынешний ректор Анатолий Скрипай покинет свой пост, а на его место придет тогда еще министр культуры области Михаил Брызгалов. Назывался и претендент на место ректора из преподавательского состава вуза. Коллектив начал раскалываться на сторонников и противников смещения Скрипая, которому, тем не менее, предполагалось отвести должность президента консерватории.

Вскоре подковерные интриги вылезли наружу, и ситуация несколько изменилась. Михаил Брызгалов ушел на федеральную должность, слухи о скорой замене Скрипая несколько поутихли, однако, всем известно, что он приближается к тому возрасту, когда должности государственной службы замещать запрещается.

Будет ли продлен контракт со Скрипем – остается большим вопросом. Именно в этой ситуации Анатолий Скрипай решил провести пресс-конференцию, дабы рассказать о проблемах и перспективах своего вуза. Примечательно, что пресс-конференции и интервью мэтр дает крайне редко, что наводит на мысль о том, что это также одна из его попыток сохранить должность.

По словам Анатолия Скрипая, консерватория, как и все вузы, не только музыкальные, но и технические, испытывает на себе последствия такого явления, как «демографическая яма». В целом набор в этом году прошел неплохо, однако по некоторым специальностям возник дефицит абитуриентов. И это при том, что наша страна находится только на склоне демографической ямы, а не на ее дне, подчеркнул мэтр.

Однако у дефицита есть и причины, зависящие от вуза. В частности, саратовская консерватория после санкт-петербургской и московской принимает больше всех пианистов.

В последнее время Скрипай стал задумываться над тем, насколько это целесообразно, и государственный заказ (план приема) решено корректировать.

На народное отделение в этом году заявления добирались уже во время экзаменов, мало было подано заявлений на «баян». Это обстоятельство стало очень неприятным сюрпризом для консерватории, - а именно резкое падение популярности народных инструментов. За этим следует и падение престижа «народника», а из-за недостаточности финансирования довузовского образования молодых музыкантов, консерватория лишается нормального притока. В консерваторию студенты могут поступить только через очень сложные фильтры - после семи-девяти лет обучения в музыкальной школе и училище. В селах же музыкальные школы все больше деградируют, а ведь там рождаются и в безвестности погибают таланты. У консерватории практически нет прямого выхода на провинции, кроме как через четыре училища– Марксовское, Балаковское, Вольское и Балашовское. Преимущественно набор производится из Саратовского музыкального училища, и в последние годы – Энгельсского музыкально-эстетического лицея.

При этом Скрипай заметил, что городские молодые люди не очень хотят учиться в музыкальном учебном заведении, а для сельского парня или девушки переезд и обучение в Саратове, тем более в консерватории, – это перспектива.

Единственный выход мэтр видит в создании художественного интерната для детей из области, о чем говорил с теперь уже бывшим министром культуры области Михаилом Брызгаловым.

В то же время мэтр отметил некоторую появившуюся в последнее время конкуренцию – так, с большим трудом удалось добиться финансирования из Москвы открытия при консерватории колледжа. До этого Саратов являлся чуть ли не единственным городом, в котором при консерватории нет колледжа, и это при том, что уровень музыкальных школ неуклонно падает.

«Нам нужна живая кровь», - заметил Скрипай, сославшись на то, что в Москве музыкальные училища и вузы пока еще переполнены, там продолжается музыкальный бум. В Китае – вообще беспрецедентная ситуация, когда музыкальное образование государство объявило всеобщим.

Там уже возникло понимание, что «нормальное развитие общества невозможно без ненужных с точки зрения бюрократии вещей». Когда же это понимание дойдет до российской глубинки? По мнению многих современных россиян, искусство существует, чтобы «плясать и петь в ресторане под выпивку», заявил ректор консерватории.

В то же время он подчеркнул, что «общество не может развиваться только промышленностью и сельским хозяйством. Искусство – речь Бога, пример тому – вокальное пение в церкви».

Анатолий Скрипай предупредил, что при таком же развитии событий, как сейчас, Саратовскую область через 10 лет ждет культурная катастрофа, ведь нынешние педагоги состарятся и уйдут, а новые не появятся, кроме того, развалятся существующие творческие коллективы. Зная о маленьких зарплатах в этой области, родители сейчас попросту не хотят отдавать своих детей в музыкальные школы и вузы.

Но творческое образование всегда интересно и не монотонно, так, на театральном факультете консерватории студенты играют до 100 концертов в год, в то время как во МХАТе эта цифра намного меньше.

Что касается дальнейшего трудоустройства выпускников консерватории, то в службе занятости по этому профилю не числится ни один человек. В основном они работают по специальности – все саратовские творческие коллективы (оркестр филармонии, «Волга-Бэнд», оркестры, хоры и труппы театров) практически на 100% состоят из ее выпускников.

Кроме того, обширна и география выпускников консерватории. Среди студентов есть китайцы, монголы, корейцы. Для многих, например, казахов и узбеков – обучение в соответствии с международными договорами производится бесплатно, для украинцев - только платно, однако из Украины абитуриенты все равно едут. Между тем людей, «которые без музыки не могут жить», не так много, подвел итог Анатолий Скрипай.

Отметим, что накануне выхода статьи в Саратовскую консерваторию нагрянула федеральная проверка. Проверка – внеплановая, существуют две версии о ее причинах. Первая – проверка финансовой деятельности консерватории, получившей трехлетний грант на 195 млн рублей. Вторая – вместе с юбилеем маэстро для Анатолия Скрипая, как для госслужащего, наступает предельный возраст возможного замещения должности, а потому возникает вопрос, кто заменит его на этом посту.