Я бы никогда не смог подумать, что такое огромное озеро можно спустить. Просто взять и откачать насосами, как выгребную яму.

Еще в самом начале пути, с каждым метром удаляясь от города, я всеми фибрами души чувствовал, что приближаюсь к демократии. Нашей, исконно русской. Вот говорят, что мы заимствовали общественно-политический строй, сняли кальку с западного образца. Ложь. В России и огурчики свои, и помидорки, и демократия.

Я не по прихоти долго и детально описывал весь свой путь. Именно таким путем мы и шли к светлому капиталистическому будущему. А когда дошли, оказались перед…

Так и видятся кадры будущих фильмов в стиле «истерн»: крутые ребята с дробовиками, только не в широкополых шляпах, а голубеньких бейсболках «Nike», и местные «лохи», разбивающие кувалдами плиты, чтобы достать арматуру и обменять ее на пару бутылок «горькой».

Жизнь глубинки все отчетливей напоминают роман в жанре «постцивилизация»: своя элита, свое общество, свои законы. Можно провести четкое разграничение ступеней демократии в России. Первая ограничивается МКАД. Этакая белоснежная башня, заполненная баловнями судьбы. У них свои негласные законы. Вторая ступень — областные центры. Те трущобы, что окружают башню. Жители трущоб прекрасно понимают, что содержат избалованных бездельников, но ничего сделать не могут. От того они и стали снобами, фыркающими при упоминании «избранных», но подобострастно виляющими хвостами, как только последние скомандуют «К ноге!». И все это за право иметь свою демократию. Трущобную и диковатую, но свою. А за трущобами — прерия с «лохами», ковбоями и дробовиками. Такая вот фантастическая картина. «Несогласных» мальчиков и девочек, жаждущих призывно маршировать, просто жалко. Езжайте в деревню — там вы увидите настоящую демократию. Только не забудьте запастись амуницией. Ведь русифицированная версия этой общественно-политической программки в местечковом варианте работает, в основном, по закону американского «Кольта».

Тонко подметил Эдуард Абросимов о «номенклатурных жабах», которые должны «знать законы государства назубок и непременно исполнять их». Вот только «жабы» живут в своих иллюзорных болотах. Они не видят дальше ближайших камышей.

По мне, так самое важное заключается в том, чтобы «номенклатурным жабы» внимательней относились к собственному кваканью. Не стоит распространять бравурные теоретические постулаты дальше собственной трясины — проблем меньше будет. Не дай-то бог, жители «прерии» расслышат, да еще и требовать начнут. Пусть себе ковыряются дальше в железках. Ведь что главное для «жаб»? Были б комары пожирнее, вода потеплее, да цапли не донимали. Кваканье, может, и дает возможность залезть на прогретую кочку, но право, все эти песни не стоят того, чтобы разогнали к чертовой бабушке все болото.

Размышляя обратной дорогой об этих «жабах», демократиях и болотах, мне стало стыдно. Ведь я немногим отличался от жителей тех самых трущоб, родившихся в недрах моей фантазии. Приехал урвать впечатлений и укатил восвояси, оставив только следы покрышек на сырой грунтовке, да глушитель — на радость местному металлисту.

Многие скажут, дескать, развел тут сопли из-за какой-то лужи. Собственно, это и будет проявлением нормального трущобного снобизма, которым мы пропитались по самые уши. Нас уже не удивляет ни осушенное только из-за ежесекундной наживы озеро, ни огороженные до самой воды пляжи, ни шлагбаумы перед въездом в красивую рощицу, рядом с которой ведется элитное строительство, ни «частные дороги». Все в рамках. Все по трущобной демократии. Письма мелким почерком писать не стоит. «Жабы» их читают редко. Они упиваются более собственным кваканьем.

«Но без законопослушания и организованности на этом непростом пути нам остается только прозябать», — закончил правильно и благостно свое интервью видный политолог. Пора бы ему съездить на охоту.

Р.S. Белое озеро до сих пор обозначено на картах области голубым цветом, и наверняка будет обозначаться еще лет десять, пока какая-нибудь «жаба» не решит порыбачить.

Александр Серов

Саратов — Питерский район — Саратов